Нечто вроде возвращения домой.
автор: Trisse
3 глава Леденящий воздух так и вонзился в Картера тысячей иголочек. Он уже привык к знойному и душному климату в Конго и сейчас был в легком пиджаке поверх рубашки с короткими рукавами, поэтому первое ощущение от ноябрьской погоды в Брюсселе, когда они вышли на взлетную полосу, было как столкновение лоб в лоб с айсбергом. Он бросил взгляд на Луку, который был укрыт лишь парой тонких самолетных одеял и простыней со штампом «собственность Главной больницы Киншасы». Джиллиан стояла рядом с носилками, на ней была только футболка. У нее уже лязгали зубы. Лучше им поторопиться к машине «скорой». Там, внутри, они, по крайней мере, будут защищены от резкого ветра. Со спокойной деловитостью двое парамедиков подняли каталку с Лукой в «скорую», пока Джиллиан коротко докладывала им о пациенте. Она и один из мужчин забрались в заднюю часть машины, и Картер попытался присоединиться к ним. Другой парамедик придержал его за плечо и что-то сказал ему. - Что? Парень повторил свое заявление, но, что бы он ни сказал, смысл его слов был Картеру недоступен, поскольку тот говорил по-французски. Движением, которое уже стало у него естественным рефлексом, он повернулся к Джиллиан. Она что-то крикнула, но ее слова потонули в реве турбин самолета. Парамедик, который залез в заднюю часть машины, уже закрыл одну из дверец. - Что? Парамедик, стоявший рядом с ним, схватил его за руку и настойчиво указал на переднюю часть машины, прокричав те несколько слов на английском, которые знал. - Вы идете со мной! Картер кивнул и подошел к кабине, чувствуя облегчение от того, что сейчас спрячется от завывающего ветра. Парамедик закрыл за ним дверцу, обошел машину и сел на водительское место. Он поспешно включил кондиционер и поставил его на максимальную мощность, когда заметил, что Картер дрожит. Картер обернулся и попытался разглядеть, что происходит у Джиллиан и Луки, в то время как парамедик завел мотор, и они двинулись в короткий путь к зданию аэропорта. - Как там у вас дела? - У нас всё отлично, Картер. Рука, легшая ему на плечо, заставила его обернуться. - Ремень безопасности, пожалуйста. Картер пристегнулся и попробовал задать вопрос. - Куда вы нас везете? В лазарет? Парамедик кивнул. Картер провел ладонью по глазам. Хорошо. Они с Джиллиан смогут оставить Луку на попечение двоих парамедиков и отправиться в офис Красного Креста в аэропорту. Дебби устроила им встречу с кем-то из тамошних сотрудников, чтобы договориться о рейсе. Дебби была для них настоящим ангелом. В результате бесконечных факсов и целодневных телефонных переговоров ей удалось организовать их перелет в Брюссель. Она была не в состоянии найти для них рейс прямо в Чикаго, но порекомендовала их другой сотруднице Красного Креста и убедила их, что Жанна Ребейроль подыщет для них транспорт. Кто знает? Может быть, пока госпожа Ребейроль устраивает их полет, он и Джиллиан смогут сходить за покупками в аэропорту. Им обоим нужны были теплые куртки, и еще они должны купить хорошее стеганое одеяло для Луки. Погода в Чикаго в это время года еще холоднее, чем в Брюсселе, и они не могли рисковать тем, что Лука подхватит пневмонию, или еще чем-нибудь в этом роде. Картер улыбнулся, когда представил себя и Джиллиан пьющими горячий шоколад в одном из кафетериев аэропорта. Горячий шоколад с массой взбитых сливок сверху, и с какой-нибудь выпечкой. Он, безусловно, возьмет датское слоеное пирожное. Картер вздохнул с облегчением. После непрерывных и казавшихся безнадежными битв с бюрократами – Конго, посольства США, иммиграционной службы Чикаго, Окружной больницы, Международного Красного Креста – он, казалось, начал добиваться определенного успеха в том, чтобы вернуть Луку домой. И не имело значения то, что сказала ему по телефону Керри – что Чикаго Луке не дом и что вместо этого Картеру следовало бы связаться с семьей Луки в Хорватии. Картер знал, что Чикаго – дом для Луки в такой же мере, как и для него самого. Или, по крайней мере, именно это он постоянно твердил себе. На самом деле мнение Керри запало ему глубоко в душу и заставило его гадать, правильно ли он поступает. Но, сколько бы он ни старался определить, что будет предпочтительнее всего для Луки, он не мог прийти к лучшему решению. Нельзя было просто оставаться в Киншасе, дожидаясь, когда Лука придет в себя. Это могло занять месяцы, даже годы. И задача вывезти Луку из чужой страны вроде Конго была почти неразрешимой и стоила неимоверных усилий. Картер не мог даже вообразить, что потребовалось бы для того, чтобы отправить Луку самолетом в Хорватию вместо Чикаго. Если для Картера и существовала страна еще более чужая, чем Конго, так это Хорватия. Картер не имел ни малейшего представления о том, в каком состоянии сейчас система здравоохранения в Хорватии, или что может понадобиться для того, чтобы положить там Луку в больницу, или кто будет заботиться о нем, когда они с Джиллиан вернутся назад в Америку. Правда, на том достопамятном семинаре по сексуальной агрессии Лука сказал, что они с отцом были близки, но кто мог бы подтвердить Картеру, что отец Луки не слишком стар или слишком обременен делами, чтобы заботиться о сыне? Лука также говорил что-то о своем брате, но Картер догадывался, что семья Луки в Хорватии не слишком процветает. На какие средства они обеспечат уход за Лукой? В то же время Картер знал, что в Чикаго Лука сразу же получит койку в Окружной, а потом, когда он достаточно поправится, чтобы выйти из больницы, Картер устроит так, чтобы он получал уход на дому так долго, как будет в этом нуждаться. Он также перебирал в уме имена нескольких психиатров, которые могли бы лечить Луку, так что отвезти его в Чикаго действительно казалось наилучшим вариантом. Когда они будут в Чикаго, подумал Картер, он постарается созвониться с семьей Луки. И тем не менее голос Керри продолжал беспокоить и преследовать его, звуча где-то на задворках сознания. Картер раздраженно потряс головой. Он должен сосредоточиться на более насущных вещах, таких, как необходимость доставить Луку в лазарет, дать инструкции парамедикам, вовремя попасть на встречу с Жанной Ребейроль – иначе он сам себя сведет с ума. Машина остановилась, и парамедик с Картером выбрались наружу. Картер помог провезти каталку через раздвижные двери аэропорта, а Джиллиан держала над Лукой капельницу. В аэропорту было тепло, но всё-таки холодновато по сравнению с высокими температурами в Киншасе. В конце коридора стояла группа людей. Двое из них были офицерами полиции в униформе. Двое других были одеты в темные костюмы, с закатанными в пластик карточками-удостоверениями, свисающими с лацканов их пиджаков. Картер понял, что это чиновники иммиграционной службы. - Паспорта, пожалуйста, - сказал один из них. Картер вынул свой из кармана, в то время как Джиллиан шарила у себя в сумке. Она вручила офицерам полиции свой паспорт и пачку документов из американского посольства, покрытых множеством официальных конголезских штампов и печатей. Полицейский коротко взглянул на паспорта Джиллиан и Картера, а затем спросил, где паспорт Луки. Хотя Картер не понял самого вопроса, он вывел его смысл из слова «паспорт» и кивка мужчины в сторону каталки. Джиллиан начала долгие объяснения. Зная всю историю, Картер мог более или менее следить за приводимыми ею аргументами. Слова «Международный медицинский альянс», «маи-маи», «Матенда», «Киншаса», «Хорватия», «Чикаго», понятные даже на французском, служили ему вехами. Тем временем полицейский офицер просматривал документы. Когда Джиллиан закончила, двое чиновников немного поговорили друг с другом. В конце концов тот, который держал в руках их документы, что-то сказал Джиллиан. Его реплика была короткой, безличной. Джиллиан выглядела раздраженной. Она принялась спорить с ним. Картер хотел спросить у нее, что происходит, но у него возникла смутная догадка, в чем может быть дело, и ему это не понравилось. Он подумал, что лучше всего будет позволить Джиллиан самой всё уладить, вместо того, чтобы заставлять ее переводить ему. Когда Джиллиан закончила, мужчина покачал головой и ответил что-то в той же официальной манере. - Что он говорит, Джиллиан? – Картер больше не мог терпеть. - Он говорит, что документы Луки не позволяют ему проследовать транзитом через Брюссель. Нам придется ждать в полицейском офисе до тех пор, пока они не смогут проверить его личность. Они также хотят получить подтверждение той истории, которую я им рассказала. Он свяжется с Международным медицинским альянсом, чтобы проверить наши контракты, и со служащими Красного Креста, чтобы убедиться, что мы полетим в Чикаго, - сказала Джиллиан с подавленным вздохом. Картер уставился на Джиллиан, потом на иммиграционных чиновников. Это было возмутительно. - Скажи ему, что Лука очень болен, что его нельзя держать в офисе, что нам нужны парамедики, чтобы помочь с медицинским оборудованием и лекарствами. - Я ему это уже сказала. - Повтори еще раз. Джиллиан перевела слова Картера. Чиновник покачал головой. - Он говорит, ему очень жаль, но нам следовало подумать об этом еще до поездки. - Что?! – закричал Картер. Волна гнева накатила на него. Он ощутил иррациональный порыв ударить этого человека, и потребовалась вся его сила воли, чтобы подавить это желание. Он стиснул кулаки, пока не почувствовал, как ногти вонзаются ему в ладони. - Послушай, - начал он, когда наконец справился с гневом. – Скажи ему, что у нас назначена встреча с госпожой Жанной Ребейроль из Международного Красного Креста через… - он глянул на часы, который купил в Киншасе. – Через пятнадцать минут. Он может сопроводить нас в ее кабинет, здесь, в аэропорту. Тогда он сможет проверить нашу историю и убедиться, что мы сядем на рейс в Чикаго. Тем временем парамедики могут позаботиться о Луке. Непохоже, чтобы он куда-нибудь ушел самостоятельно. Картер видел, как Джиллиан отпрянула от него из-за сарказма, прозвучавшего в его последних словах, но был слишком рассержен, чтобы принять это во внимание. Она перевела то, что он сказал, и терпеливо выслушала то, что ответил чиновник. Затем она повторила свою реплику более твердым тоном. Чиновник сказал ей что-то, в его глазах отражалось презрение. Глаза Джиллиан вспыхнули возмущенным негодованием, и она что-то произнесла. Ее голос повысился на два или три тона. Чиновник только скрестил руки на груди. Тут вмешался один из парамедиков. Он произнес довольно длинную речь, сопровождающуюся активной жестикуляцией. Другой чиновник ответил что-то парамедику, и вскоре все четверо вступили в горячий спор, в то время как полицейские офицеры и Картер наблюдали за ними. Внезапно первый парамедик схватил каталку и толкнул ее вперед. Офицеры и чиновники перекрыли ему дорогу. Они боролись, крича друг на друга. - Эй, эй! – крикнул Картер, вставая между ними. – Стойте! Прекратите это! Удивительно, но его вмешательства оказалось довольно, чтобы заткнуть их всех. Они уставились на него, а потом парамедик заговорил, обращаясь к Картеру. - Эй, эй, эй, - проговорил Картер, пытаясь утихомирить его. – Потише, я знаю, что вы хотите помочь, но ни слова не понимаю из того, что вы говорите. Парамедик посмотрел на Джиллиан, и она стала переводить. На сей раз парамедик говорил медленнее. - Он говорит, что эти люди понятия не имеют, в чем нуждается Лука, что они не способны пошевелить мозгами, и что он забирает Луку в лазарет, и что он будет не против, если… Что бы там ни сказал парамедик, это вывело чиновников из себя. Они снова начали спорить. Джиллин устало потерла лоб и обменялась беспомощным взглядом с Картером. Если они не остановят этот спор, то благие намерения парамедика только втянут их в еще большие неприятности. Картер имел дело с достаточным количеством бюрократов в течение последних двух недель, чтобы понимать их логику, или, скорее, отсутствие оной, и он знал: что бы он и Джиллиан ни сказали, ни одного из них не выпустят из международной зоны. Картер снова решил вмешаться. - Стоп! – закричал он изо всей силы. К счастью, это слово было интернациональным термином. Он поднял руки, чтобы убедиться, что ему дадут говорить. - О’кей, о’кей, - произнес он, обращаясь к офицерам. – Я понимаю. Мы готовы с вами сотрудничать. Мы подождем, пока вы всё не проверите… Джиллиан пристально посмотрела на него, но в следующее мгновение перевела его слова. Они уже до того привыкли общаться и спорить с другими людьми таким способом, что выработали некое шестое чувство, подсказывавшее, как им, работая вместе, вести общий спор наилучшим образом. К тому времени она почувствовала, что у Картера есть какая-то определенная цель. Когда Джиллиан закончила переводить его слова, парамедик вытаращился на него в изумлении. Он начал было качать головой и говорить что-то, что Картер правильно истолковал как «Ты не в своем уме, парень». Картер укоризненно поднял палец, чтобы успокоить его. - …Но нам понадобится ваша помощь, если можно. Парамедик внимательно посмотрел на него. Он понял. - Comment? ((Какая? (фр.) – Примеч. пер.)) - Нам нужно медицинское оборудование и лекарства. Джиллиан перевела, и тот кивнул. - Mais bien sur. ((Разумеется (фр.) – Примеч. пер.)) Картер улыбнулся. Это он понял. - И нам понадобится, чтобы вы подменили нас, пока мы будем на встрече. Вы сможете это сделать? Парамедик снова кивнул, когда Джиллиан закончила. Картер улыбнулся. - Merci, - сказал он и опять улыбнулся, когда заметил позабавленное выражение лица парамедика. Он знал, что обычно страшно коверкает французские слова, совсем как большинство французов – английские. Один из чиновников снова начал говорить что-то, в характерной для них безличной манере, и полицейский отвел их в пустой офис дальше по коридору. Вся его обстановка состояла из стола и четырех пластиковых кресел. Одна из стен была закрыта огромным зеркалом. Нетрудно было догадаться, что это комната для наблюдения. Один из полицейских остался в комнате, когда чиновники ушли. Парамедики поставили каталку с Лукой в угол, и Картер проверил его жизненные показатели, пока Джиллиан вешала капельницу на крючок в стене. Она взглянула на свои часы. - Уже половина пятого, Картер. У тебя есть номер кабинета Жанны Ребейроль? – спросила она. - Да. Картер поискал в карманах и вручил ей листок бумаги. Они уже опаздывали на встречу на пять минут. Джиллиан спросила одного из чиновников, есть ли здесь телефон, но тот покачал головой. Картер старался сохранить хладнокровие, мысленно молясь, чтобы Джиллиан сделала то же самое. О чем думают эти люди? Что они могут попросту отрезать их от внешнего мира? Потом их добросердечный парамедик взял листок бумаги из ее рук, что-то сказав. Он явно предлагал позвонить вместо нее. Картер вздохнул с облегчением. Наконец-то этим займутся. Он произнес еще одно “Merci” вслед уходящему парамедику, пожалев, что не спросил, как того зовут. Джиллиан подошла к Картеру, и они оба начали заниматься Лукой. Другой парамедик передал им то, что было в его медицинской сумке, и Джиллиан перечислила лекарства, которые понадобятся, если им предстоит остаться в этом офисе еще на несколько часов. Кроме того, им нужно было достать желе или еще что-нибудь легкоусвояемое, чтобы покормить Луку, и одеяла. Картер был немного обеспокоен. Лука слегка дрожал. Возможно, он просто замерз, как они с Джиллиан. Картер снял с себя пиджак и накинул Луке на плечи. Они переделали уже половину из того, что было намечено, когда один из чиновников снова вошел в офис, с какими-то бланками в руках. Он сел за стол, но был достаточно вежлив, чтобы подождать, пока они закончат с Лукой, и другой парамедик выйдет, чтобы принести им лекарства. После этого чиновник обратился к ним. Джиллиан вздохнула в изнеможении. - Он хочет задать нам кое-какие вопросы. - Да, я почему-то так и подумал, - отозвался Картер. – Это в определенной степени соответствует бюрократической логике. Джиллиан послала ему беглую улыбку соучастника. Чиновник сурово посмотрел на них, а затем жестом предложил им сесть и начал говорить на почти безупречном английском. - Пожалуйста, присядьте. Это может занять некоторое время. Джиллиан и Картер на миг застыли, а чиновник наблюдал за ними, наслаждаясь их смущением. Они сели за стол. Сорок пять минут спустя они прошли через всю свою историю. Они быстро ответили на все обычные вопросы об их личности, их занятиях и причинах, по которым они оказались в Африке. На то, чтобы рассказать всю историю того, как они нашли Луку, потребовалось больше времени. Чем сильнее они углублялись в это, тем недоверчивее выглядел чиновник. Он повторил некоторые из своих вопросов, заставлял одного молчать, пока отвечает другой, и несколько раз проходился по разным малозначащим деталям. У Картера возникло неприятное ощущение где-то в глубине живота. Он почему-то чувствовал, что недоверие этого чиновника такое же сильное, как и недоверие полиции Конго. Он вздрогнул, когда услышал следующий вопрос. - Итак, мистер Картер… Похоже, вы действительно зашли очень далеко в своих заботах о мистере Коваче. Каковы ваши отношения с ним? Картер опустил взгляд на крышку стола. Этот вопрос ему задавали вот уже в четвертый раз. Допрос уже был необычно долгим, и Картер начал гадать, не надоело ли парамедику дожидаться снаружи с лекарствами и не ушел ли тот. Он взглянул на часы и обдумал имевшиеся у него варианты. Если он снова честно ответит, что Лука и он – коллеги и друзья, это не особенно поможет. Тот факт, что кто-то полетит назад в раздираемую войной страну и рискнет собственной жизнью, чтобы найти и забрать у повстанцев тело какого-то своего знакомого, безусловно не соответствовал бюрократической логике. Он должен подумать о более весомом аргументе. И тут этот аргумент явился ему как озарение. Картер поднял глаза и посмотрел прямо в лицо чиновнику. - Мы любовники, - сказал он. Он почувствовал, как Джиллиан напряглась рядом с ним, и про себя взмолился, чтобы она подыграла ему и ничего не испортила. Затем он принялся размышлять, не свихнулся ли он. Такая ложь может вовлечь их даже в еще более крупные неприятности, чем те, которые были у них на настоящий момент. Чиновник коротко посмотрел на него. - Тогда почему вы сообщили мне, что вы друзья? - Это моя частная жизнь. А вы здесь для того, чтобы подтвердить наши личности и установить, можем ли мы ехать дальше, а не для того, чтобы разузнавать о моих личных отношениях. Интересно, что это, кажется, немного осадило чиновника. - Только если ваши личные отношения связаны с моим расследованием, - ответил тот через некоторое время, но его тон стал более вежливым. Картер едва не улыбнулся себе самому. Вопросы гомосексуализма действительно имеют вес здесь, в Европе, так же как и в Штатах. Ну, может быть, он и не полный остолоп, и эта маленькая выдумка в результате поможет им выбраться отсюда. - Теперь вы знаете об этом, - сказал он вслух. - Да, теперь знаю. Чиновник постучал по своему бланку кончиком авторучки. - Что ж, я думаю, на этом мы пока закончим. Благодарю вас за ваше терпение. Картер был удивлен, когда чиновник собрал свои бумаги, встал и протянул ему руку. Картер пожал ее без дальнейших комментариев. Он не мог поверить, что ему удалось оставить последнее слово за собой. К счастью, Джиллиан казалась менее пораженной, чем он, и сумела спросить об их лекарствах. - Пожалуйста, не могли бы вы проверить, вернулся ли парамедик? - Да, мисс. Я посмотрю. - Большое вам спасибо. Чиновник ушел, и Джиллиан взглянула на Картера, глаза у нее поблескивали от сдерживаемого смеха. Картер не мог подмигнуть ей, поскольку стоял лицом к зеркалу. Он только потер лоб рукой, а немного погодя встал и пошел проверить Луку. **** Джиллиан улыбнулась, помешивая кофе в чашке. Она сидела на одном из этих высоких неудобных стульев, типичных для аэропортовских кафе, опасно балансируя сумкой на коленях и одновременно стараясь придерживать носком туфли всевозможные пакеты с покупками, чтобы те не опрокинулись. Был ранний вечер, и она уже испытывала легкую вину из-за того, что сидит здесь, наслаждаясь кофе и сигаретой, в то время как Картер и Лука по-прежнему в том проклятом офисе-тюрьме. Но она все-таки чувствовала, что заслужила по крайней мере пять минут для самой себя. Джиллиан вполне могла вообразить, что она – всего лишь еще один путешественник, остановившийся в Брюсселе на пути домой после… после чего? После коротких каникул в Европе? Нет, только не в это время года. После поездки на медицинский конгресс? Да, это больше подходит. Ладно. Итак, это был длинный, скучный медицинский конгресс, и теперь она направляется назад в Монреаль, где порадуется паре свободных дней, прежде чем снова приступить к работе. Она распакует вещи, постирает одежду, навестит мать и, возможно, сходит в кино. Может быть, она свяжется с парой друзей и сходит в бар или на дискотеку. Она начала думать о том, кому из друзей позвонит, когда заметила разглядывающего ее мужчину за одним из соседних столиков. Она улыбалась самой себе, пока грезила наяву – это сделало ее объектом его внимания. Она вздрогнула, когда подумала, что он, возможно, сочтет эту мгновенную встречу взглядами намеком на приглашение подойти к ней и завязать беседу. Но мужчина отвел глаза и вместо этого стал смотреть сквозь огромное окно аэропорта. Она облегченно вздохнула и потянулась к одному из пакетов с покупками. Положив его на столик, она принялась копаться в содержимом. Первое, что она там увидела, были газеты – «Нью-Йорк Таймс» и «Ньюсуик». Она не знала, что захочет почитать Картер, так что просто купила самые распространенные издания, какие пришли ей на ум. Потом ее рука наткнулась на книгу, которую она купила для себя, сборник коротких рассказов Итало Кальвино во французском переводе. Она помнила, что читала какие-то вещи Кальвино очень давно, и ей понравилась аннотация на обложке книги. Крошечные любовные истории, случившиеся между незнакомцами, казалось интересным почитать во время долгого ожидания в офисе-тюрьме и предстоящего полета в Чикаго. Но она искала не это. На самом дне пакета лежала маленькая коробка, надежно завернутая в целлофан. Джиллиан достала ее и посмотрела на обложку, прежде чем начала разворачивать упаковку. Французско-хорватский разговорник. Это было одно из тех простеньких пособий для туристов, которые хотят провести неделю за границей. Не совсем то издание, которое ей нужно, но для начала сойдет. К нему прилагались магнитофонная кассета и правила произношения, поэтому она понадеялась, что ей удастся узнать хотя бы несколько слов с пленок, на которые она записала Луку. Проглядывая страницы, она едва удержалась от усмешки. Нет, в самом деле, какова вероятность того, что Лука просил в своем бреду принести еще немного красного вина? Или как насчет такого: «Сколько стоит поездка на такси до аэропорта?» Она не могла не покачать головой. Что она действительно хотела приобрести, так это хороший хорватско-французский словарь, заодно с хорватской грамматикой для иностранцев, но это было больше, чем мог предложить маленький книжный магазинчик в аэропорту. На ее счастье, он был частью крупной сети магазинов, и продавец сделал запросы по телефону на различные книжные склады, пока не нашел для нее словарь и грамматику. Она так умоляла его, что он в результате заверил ее, что с утра первым делом получит эти книги для нее. Она, однако, заплатила за них вперед, дабы убедиться, что он сдержит слово, и не устояла от искушения купить разговорник. Она подумала, что может послушать прилагающуюся к нему пленку сегодня ночью, вместо того, чтобы слушать те, другие пленки, с бредом Луки. Но, учитывая то, какого сорта были фразы и выражения в разговорнике, это казалось глупым поступком. Она пожала плечами. Ну, возможно, она поделится этим с Картером, так что они смогут вместе посмеяться. Но она отвергла эту мысль в ту же минуту, как та пришла в голову. Он подумает, что она сошла с ума. Кроме того, пытаться понять бред Луки было не слишком этично. Но как насчет заявления, что Лука и он – пара? Джиллиан снова встряхнула головой, вспомнив, как уверенно и убедительно выглядел Картер, когда сказал это. Его неожиданное заявление прямо-таки выбило почву у нее из-под ног. К счастью, оно точно так же подействовало и на того чиновника, тем самым прекратив допрос. Парамедику позволили войти в офис, и они смогли закутать Луку в теплые одеяла, дать ему обезболивающее и сменить катетер. После всего этого ему стало намного удобнее. Им даже удалось заставить его выпить немного апельсинового сока. Двадцать минут спустя Филипп Кретьенн, их добрый парамедик, как называл его Картер, прибыл вместе с Жанной Ребейроль и двумя офицерами иммиграционной службы. Жанна помогла прояснить ситуацию и заверила их, что для них есть места на завтрашний рейс. Офицеры уже проверили личности Картера и Джиллиан, так что им было сказано, что они свободны и могут уехать. Но когда Картер и Джиллиан спросили их, можно ли поместить Луку в лазарет, те ответили отказом. Они имели в виду, что он по-прежнему не имеет никакого права следовать транзитом, поэтому они не могут пропустить его через иммиграционный контроль. Тем не менее они вели себя гораздо учтивее, чем раньше. Филипп также был очень любезен, и заверил их, что поможет им присматривать за Лукой этой ночью, так что Картер и Джиллиан смогут немного поспать. Он сказал им, что придет, когда закончится его смена, чтобы подежурить возле Луки. Он также сообщил, что заказал для них два номера в одной из гостиниц при аэропорте, и проводил Джиллиан в комнату отдыха. Кратер настоял, чтобы за покупками пошла она, и даже слышать не хотел о том, чтобы она вместо этого осталась в офисе, так что Джиллиан отбыла с длинным списком предметов, которые должна была приобрести. Она развлекалась, покупая свитера и куртки себе и Картеру и стеганое одеяло Луке. Еще она выбрала пару сандвичей, разные соки, кое-какие закуски, воду и желе для них всех – ну, конечно, соки и желе были для Луки. Она была довольна своим походом. Ей удалось найти любимое желе Луки, и когда она вернется, то посмеется над этим дурацким маленьким разговорником, пока Картер, надо надеяться, будет наслаждаться чтением газет. Джиллиан допила последний глоток кофе. Ей нужно купить еще кое-что, прежде чем возвращаться назад. Она заказала большую чашку шоколада с солидной порцией взбитых сливок и самым аппетитным на вид, таким, что слюнки текли, датским слоеным пирожным, какое было на прилавке – на вынос. Она расплатилась, повесила сумку на плечо, собрала все свои пакеты с покупками и, осторожно неся в свободной руке картонную чашку с шоколадом, направилась обратно к их офису-тюрьме. Она ухитрилась открыть дверь той же рукой, в которой держала большинство пакетов. Немного побродив вокруг, она наконец нашла одного из чиновников, которые ранее допрашивали их. Тот указал ей дорогу, но был не настолько галантен, чтобы помочь ей с пакетами. Она толкнула дверь спиной и принялась говорить, еще входя и не успев обернуться. - Извини – твой шоколад должен был уже немного остыть, Картер. Этот аэропорт больше, чем я думала. Знаешь, я немного заблудилась. Она поставила чашку и пакеты на стол. - Твое пирожное должно быть где-то здесь, - добавила она, заглядывая в пакеты. – Я положила его куда-то сюда… в этот… или в этот… - Джиллиан? – В голосе Картера было что-то, что заставило ее тут же посмотреть на него. Он сидел возле каталки на одном из пластиковых кресел. На его лице была сияющая улыбка. - Угадай, кто проснулся. Джиллиан перевела взгляд на Луку. Он наблюдал за ней из-под полузакрытых век, но теперь он смотрел прямо на нее, глаза были сфокусированы и не затуманены тем плотным маревом, которое застилало их все эти недели. И он улыбался. Легкая, скорее даже робкая улыбка приподнимала уголки его рта. Словно во сне, Джиллиан увидела, как рука Луки поднялась с одеяла, повернулась и открылась в дружеском жесте. - Джиллиан? – Его хриплый голос, теперь превратившийся в отрывистый шепот, дошел до нее, и внезапно его образ задрожал и расплылся. Джиллиан пришлось вытереть со щек слезы, прежде чем она подошла к ним обоим.
________________________________
|