<<< к списку

Эпизод 6.22 – Сигнал Бедствия

Санитарный вертолет приземляется в школьном дворе; доктора Питер Бентон и Лука Ковач выходят из него. Полицейский в пуленепробиваемом жилете сообщает им, что есть трое раненых - один выглядит совсем плохо. "Они стреляли прямо в школе?" спрашивает Лука под шум вертолета. "Они стреляли везде", отвечает офицер. Бентон помогает мальчику, который был ранен в глаз, в то время как Лука бежит помочь другим жертвам. Он спрашивает, какое оружие использовалось; офицер сообщает ему, что у одного из бандитов крупнокалиберная винтовка, способная прострелить бронированный автомобиль. Лука быстро оценивает состояние одной жертвы, и говорит офицеру, делающему массаж сердца, остановиться. "Мы не сможем ничего сделать с такой раной"; Лука идет к другой жертве.

Жертва, мальчик Николас, который спрашивает об отце, даже дает его телефонный номер. Лука проверяет состояние мальчика, заверяя, что в школе вероятно есть номер его отца, и они позвонят ему. Полицейский говорит, что на это потребуется время, потому что они эвакуируют школу - там двое подозреваемых, а "возможно уже один". "Возможно?" обеспокоено спрашивает Лука. Бентон приходит помочь Луке; Николас жалуется, что его нога немеет. Лука спрашивает Бентона, достаточно ли устойчив его пациент, чтобы поехать наземной санитарной машиной, и Бентон говорит, что да. Лука объясняет, что рана в плече чистая, но у мальчика также рана в паху, и нога немеет. [Что указывает на слабый или никакой приток крови к ноге]. Во дворе школы начинается стрельба.
"Осторожно! Все в укрытие, он вышел [бандит]!" командует полицейский. Бентон бежит прикрыть мальчика с ранением в глаз, а Лука падает вперед и прикрывает Николаса и медсестру из санитарного вертолета своим телом. Полицейский снайпер подстреливает подозреваемого.
Полиция не сразу подпускает Питера к раненому подозреваемому, пока не решают, что он безопасен; наконец они позволяют Бентону осмотреть его. Лука подходит, чтобы сообщить, что мальчика с глазом он отправил на санитарной машине, а сам берет Николаса с ногой на вертолет. Бентон просит, чтобы Лука подождал - стрелка возможно придется отправить воздухом. Лука говорит Бентону отправить стрелка в Больницу Мерси по земле - он хочет доставить Николаса в педиатрический центр County General, который ближе всего. Бентон снова просит подождать, но Лука сообщает, что он забирает ребенка и уходит.

Бентон временно стабилизировал стрелка и готовится загрузить его в санитарную машину; но парамедик сообщает Питеру, что состояние стрелка быстро ухудшается; Бентон решает, что они должны везти его вертолетом, и бежит с носилками к вертолету. Лука - уже внутри с Николасом, но Бентон сообщает, что его пациент кровоточит и его надо отправлять воздухом. Лука спрашивает, где он намерен разместить стрелка - в кабине нет места. Бентон раздраженно сообщает Луке, что они должны вынести мальчика. "У него нет пульса на ноге!" орет Лука, частью из-за шума винтов, частью в гневе. "Есть еще пять часов, чтобы спасти ногу", сердито напоминает Бентон. "Я не собираюсь тратить впустую время на транспортировку его по земле!", парирует Лука. Бентон повторяет, что у его пациента низкое давление. Лука советует ему дать больше крови. Бентон рассержен; он настаивает на том, чтобы Лука покинул вертолет. "Ни за что!" сердито орет Лука. "Мой пациент в более тяжелом состоянии!" указывает еще более сердитый Бентон. "Ваш пациент убивает людей!" парирует Лука. "Это - не наша забота!" логично сообщает Луке Бентон. Когда Бентон отворачивается, чтобы проверить состояние пациента, Лука сигнализирует полицейскому: "Закрывайте дверь! Мы вылетаем!" Бентон в бешенстве колотит по двери. Лука говорит ему отойти, чтобы они могли взлететь. Бентон отходит, впиваясь взглядом в Луку. Вертолет взлетает. Стрелок остается на земле.

Доктор Кордей встречает Луку и Николаса на крыше; Лука сообщает ей состояние мальчика. Они привозят мальчика в ER, чтобы полностью оценить его состояние перед отправкой в хирургию; Джон Картер присоединяется к ним. Лука тщательно объясняет все, что они делают, чтобы Николас тоже понял; мальчик снова спрашивает об отце. Лука просит медсестру связаться с отцом ребенка. Лука сообщает Элизабет, что рана плеча сквозная, но он не смог найти выходное отверстие от раны в паху. Они уверены, что пуля обнаружится на тазовом рентгене.

Чуть позже поступают снимки Николаса - на них не видно никакой пули. Николасу становится хуже, он с тревогой спрашивает, что с ним. Входит Кэрри Уивер со снимками груди Николаса, на них видно, что пуля прошла по вене от паха до сердца - мальчику необходима срочная операция. Кэрри просит Картера удостовериться, что к операции все готово, а Лука напоминает Кордей, что необходимо восстановить кровообращение в ноге. Николас испуган, он спрашивает, что случилось. Лука успокоительно объясняет ему, что они, как и обещали, берут его наверх.
Лука и Кэрри помогают Кордей разместить носилки с Николасом в лифте; Николас все еще испуган, но Лука обещает ему: "Она [Кордей] позаботится о тебе". "Вы найдете моего папу?" просит Николас. "Я найду твоего папу", обещает Лука.

Тем временем, доктор Бентон в ярости врывается в ER и разыскивает доктора Ковача; Бентон явно очень расстроен. "Поздравляю, он умер", сообщает он Луке, впиваясь в него взглядом. Лука смотрит с отвращением. "Кто умер?" спрашивает Кэрри. "Человек, которого вы там бросили", многозначительно говорит Бентон. "Я не бросал его", возражает сердито Лука. Бентон игнорирует его возражение и продолжает: "У него началась асистолия за пять минут до приезда в Мерси". "И десять минут могли бы что-то изменить?" спрашивает сердито Лука. "Теперь мы этого не узнаем, не так ли?" кидает Бентон. "Первое правило сортировки - более тяжелый пациент имеет преимущество". "У мальчика пуля в сердце!" отвечает зло Лука. Кэрри пытается остановить разборку, но Бентон не реагирует: "Вы руководствовались не медицинскими суждениями - вы руководствовались собственными суждениями!" "Я учел и то, и другое!" кричит в ответ Лука. Кэрри командует, чтобы Питер "шел наверх!", но тот не успокаивается. "Он умер, и в этом виноваты вы!" орет он на Луку. "Я заботился о мальчике!" вопит Лука. Кэрри снова говорит им: "Все, хватит!" Бентон наконец идет в хирургию; Лука всплескивает руками: "Вы верите этому парню?" Он явно полагает, что он выбрал единственное верное решение.

Тем временем, поступает тяжелая травма. Ее принимает Клео Финч, но когда Кэрри спрашивает, нужна ли ей помощь, она говорит, что да. Кэрри велит Луке помочь Клео, но Лука, все еще возбужденный конфликтом с Питером, идет вслед за Кэрри. "Вы видели мальчика!" говорит он Кэрри. "Я, видимо, плохо забочусь, а они в это время помогают парню, который стреляет в детей и полицейских?" спрашивает он, уверенный в своей правоте. Кэрри сердито останавливает его и отправляет на помощь к Клео.
Больная - раненая ножом девушка Глория - дает очень неопределенное описание того, кто на нее напал. Лука назначает лечение, а потом спрашивает, на каком она сроке беременности. "Я не беременна!" возражает Глория. Лука и Клео обмениваются взглядами - Глория очевидно беременна, "около восьми месяцев", сообщает Клео Луке. Они продолжают обследовать девушку; ультразвук показывает, что у самой Глории все нормально, но удар ножом привел к разрыву плаценты, так что младенец находится в опасности. Лука объясняет, что им, вероятно, придется отвезти Глорию наверх для кесарева сечения. Это явно пугает Глорию. "Вы меня разрежете?" встревожено спрашивает она. Лука, думая она волнуется за младенца, объясняет, что, хотя беременность 32 недели ранняя, они уже дают стероиды Глории, чтобы помочь легким младенца развиться. Глория заявляет, что она не хочет, чтобы ее оперировали. "У вас нет выбора", сообщает ей твердо Лука, "если разрыв будет расширяться, малыш умрет". "Но со мной ничего не случится?" спрашивает Глория. "Нет, у вас все в порядке" неохотно подтверждает Лука. "Тогда не надо меня резать!" настаивает Глория. Лука выглядит изумленным, он не может понять поступок Глории.

Лука вызвал доктор Кобурн из Родильного для консультации. Кобурн, Клео и Лука пробуют убедить Глорию поговорить с кем-нибудь - если не с родителями, то с другом или еще с кем-то - но Глория отказывается. Клео предлагает отдать ребенка на усыновление - родители Глории никогда не узнали бы об этом. Но Глория непреклонно утверждает, что она не хочет операцию - она просто хочет, чтобы ее оставили одну. Она очень взволнована, и пытается избавиться от аппаратов. Лука говорит ей, что они оставят ее одну, но она должна оставить аппараты в покое. "Почему?" спрашивает Глория. Лука сообщает ей, что они должны удостовериться в том, что у нее не начнется внутреннее кровотечение; Глория ложится обратно.
Доктор Кобурн и Лука выходят из комнаты, и Лука спрашивает Кобурн, возьмет ли она Глорию наверх. "Я не могу", с сожалением отвечает Кобурн, "Без ее согласия - нет". Лука начинает беспокоиться; сердцебиение плода уменьшается, кесарево необходимо. "Я очень ясно представляю последствия", напоминает Кобурн. "Она не заботится о последствиях!" протестует Лука. "Вы не можете резать женщину без ее согласия", твердо сообщает Кобурн. "Но младенец умрет!" сердито отвечает Лука. "Я знаю это", отвечает категорически Кобурн. "И вы можете стоять и смотреть, как это происходит?" спрашивает недоверчиво Лука. "Я ничего не могу сделать!" рассержено говорит Кобурн. "Вы можете оперировать!" настаивает Лука. "Нет, не могу!" "Тогда я найду другого врача", высокомерно сообщает ей Лука. Кобурн рассержена; она напоминает Луке, что она - глава Родильного отделения. "Мы не можем делать Кесарево сечение женщинам, которые этого не хотят", снова говорит она.

Лука решает попробовать пойти другим путем. "Что, если я добьюсь, чтобы ее объявили некомпетентной?" спрашивает Лука о Кобурн. "Я не знаю", отвечает та, "мне она показалась вполне компетентной". Тогда Лука сообщает ей, что он думает, что Глория сама нанесла себе рану. Когда Кобурн спрашивает, может ли он это доказать, он отвечает, что он также думает, что Глория "не в себе" - "Она заявляет, что она не знала, что она беременна!" "Она лгала", констатирует Кобурн, "но это не делает ее сумасшедшей". "Что за женщина может 8 месяцев вынашивать ребенка, а потом отказывается помочь ему?" недоверчиво спрашивает Лука - он никак не может постичь это. Кобурн советует ему попробовать проконсультироваться с психиатром - если психиатр решит, что Глория некомпетентна, то они смогут сделать кесарево.

Из психиатрии спускается доктор ДеРаад для консультации. Лука и Клео наблюдают из другой комнаты. "По крайней мере он успокоил ее", мягко говорит Клео. Лука кивает, и Клео продолжает: "Он уговорит ее". Пока они ждут доктора ДеРаада, Чуни приводит мистера Росато - отца Николаса. Лука объясняет ему, какие повреждения получил мальчик, и говорит, что с Николасом все должно быть хорошо. Он советует мистеру Росато подняться наверх - хирурги могут больше рассказать ему о нынешнем состоянии его сына. Клео любезно предлагает сопровождать мистера Росато в Хирургическое отделение, и мягко уводит его.

Доктор ДеРаад выходит из комнаты Глории. Он объясняет Луке, что, молодая женщина, конечно, имеет некоторые умственные проблемы, но у нее не остро-психотическое состояние - она понимает, что не сделанное кесарево сечение подвергнет опасности младенца. "Правильнее говоря, убьет его", с отвращением произносит Лука. "Она согласна пойти на этот риск", отвечает ДеРаад. "Это - не риск", спокойно, но твердо говорит Лука. "Она хочет, чтобы это случилось. Она специально ранила себя, чтобы это случилось". "У вас нет доказательств", напоминает ДеРаад Луке. "И она представляет опасность для других!" хватается за соломинку Лука. "Для кого?" удивленно спрашивает ДеРаад. "Для ребенка!" настаивает Лука. "Не рассчитывайте на это", отвечает ДеРаад. "Но это все же ее тело. Может ей необходимо кесарево для сохранения ее жизни?" начинает говорить Лука, "ведь где-нибудь должен быть выход ...", но ДеРаад останавливает его. "Это действительно необходимо?" "Нет", наконец признает свое поражение Лука, взмахнув рукой. "Тогда без постановления суда, вы не можете касаться ее". "У меня нет времени получать постановление суда!" настаивает Лука. ДеРаад спокойно сообщает ему, что юридический отдел больницы знает дружественных судей, которые могут ускорить события; Лука должен написать заявление. "Ладно, если это единственная возможность", отвечает с отвращением Лука.

Заявление было послано судье; но Кэрри сообщает Луке, что судья уже уехал - клерк пытается найти его. Лука спрашивает, нельзя ли попробовать другого судью, но Кэрри настаивает, что они работают с этим. "Я не могу ждать!" сообщает Лука. "Но вы ничего не сможете сделать, пока мы не получим разрешение", напоминает ему Кэрри. "Я уже ждал слишком долго", парирует Лука. "Ребенка необходимо вынимать уже сейчас". Кэрри серьезно смотрит на него: "Пообещайте мне, что ничего не будете делать". "Нет", отвечает Лука, отворачиваясь от Кэрри. "Я попробую уговорить ее".

Лука вместе с Клео наблюдает за Глорией. Сердце младенца бьется все медленнее. Тогда Лука начинает давить на Глорию, сообщая ей что, если она не хочет подумать о младенце, она должна по крайней мере подумать о себе - плацента отходит, и кровотечение может убить ее. Глория очень расстроена - она говорит, что не верит ему - если бы она была в опасности, он бы уже что-нибудь сделал - он просто пугает ее. Потом Лука сообщает ей, что младенец - мальчик - "Вы действительно хотите убить своего сына?" спрашивает он, измываясь над нею. "Оставьте меня в покое!" вопит Глория. "Я хочу другого доктора!" Тем временем, мониторы начинают неистово сигналить - сердце ребенка почти не бьется; Лука чувствует, что ждать больше нельзя. "Ну все", объявляет он, и начинает готовить Глорию к кесареву. Медсестра Лилия смотрит удивленно, но помогает ему. Однако Клео твердо говорит Луке: "Вы не можете это сделать!" "Я лечу ее - я возьму всю ответственность на себя", ручается он Клео, но та повторяет: "Вы не можете это сделать!" Глория в отчаянии спрашивает: "Что вы делаете?" Лука просит набор для кесарева сечения, и Глория начинает звать на помощь. Клео говорит, что она не может помочь Луке - "У вас нет согласия пациента". "Тогда выйдите и не мешайте мне!" огрызается Лука. Клео снимает перчатки и напоминает Луке, что он может потерять медицинскую лицензию, но Лука продолжает готовиться к операции. Глория продолжает кричать, что она не хочет ребенка. Сигнал монитора показывает, что сердце младенца остановилось. Лука просит скальпель, Клео успокаивающе умоляет его: "Вы не можете это делать - вы не можете". Монитор показывает отсутствие сердцебиения у ребенка, Лука смотрит на живот Глории, делает движение, как будто хочет начать операцию, но останавливается, понимая, что не имеет права делать это. Осознание поражения пересекает его лицо. Глория спрашивает: "Все кончилось?" Лука ничего не отвечает.

Глории необходимо вытащить ребенка; Клео помогает ей, в то время как Лука принимает мальчика. Наконец Лука берет мертвого ребенка и спрашивает, хочет ли Глория увидеть его. "Нет", отвечает та с облегчением. Лука глубоко вздыхает, и затем выслушивает биение сердца младенца; Клео предлагает объявить время смерти, но Лука говорит: "Нет, я сам". Убедившись, что ничего сделать нельзя, он спокойно говорит: "Время смерти, 19:47".

Позже в ER звонит телефон; служащий сообщает, что судья дал разрешение на кесарево сечение. Но слишком поздно.

Лука стоит на платформе в темноте, наблюдая за проходящим поездом. Потом он медленно отходит и садится на скамейку. Он сидит обхватив руками голову, удрученный, разбитый, очень одинокий.

Hosted by uCoz